Угрозы работающим с жертвами семейного насилия специалистам: "я знаю, сколько у тебя детей", "ты в Эстонии больше работу не получишь"
Защитники жертв насилия в близких отношениях зачастую вынуждены защищать и себя. По оценке терапевтов, опасна примерно половина находящихся на противоположной стороне лиц. Помогающие жертвам рассказывают, как угрожающие влияют на них, пишет Eesti Päevaleht.
"Применявшие насилие в отношении пяти из десяти детей взрослые [которых я принимаю] оказываются опасными и для психолога", — говорит клинический психолог и клинический детский психолог Мариана Сакснийт.
Сакснийт консультирует как детей, так и подростков. Большая часть из них подвергалась ненадлежащему психологическому, физическому и/или сексуальному обращению. Среди прочего она должна высказывать мнение в суде. Ее слова имеют вес: судья может опираться на оценку психолога.
"Ясно, что в этом случае я для агрессивного человека враг, — говорит Сакснийт. — И тогда на меня нападают. Это делают и адвокаты".
Она понимает, что четыре приема в день могут означать четырех дополнительных врагов. Вопрос в том, кто насколько интенсивным окажется. "Кто-то жалуется в Инспекцию по защите данных, кто-то открыто угрожает в социальной сети и кто-то начинает преследовать", — перечисляет она.
Сакснийт отдает себе отчет, что напротив нее люди, которые умеют манипулировать. Зачастую они используют несколько техник сразу, иногда по очереди — флирт, соблазнение, угрозы.
Самые вопиющие случаи, когда нападают на ее детей. Напротив нее мужчины, которые говорят многозначительно: "Я знаю, сколько у тебя детей".
Это грубое средство — по логике, что ты стоишь между мной и детьми и я сделаю тебе то же самое. Помимо этого она получала угрозы, которые обещают: я справлюсь с такой, как ты, ты в Эстонии больше работу не получишь.
"У меня бывают ситуации, когда я ловлю себя на проверке дверей террасы. Я не боюсь за себя, но мои дети… Я говорю сыну, что когда он один дома, пусть запирает дверь. Он не понимает этого. Я не хочу ему каждый раз говорить, что посмотри — работа у мамочки опасная и мы должны беречь себя, — описывает Сакснийт. — И я думаю, что готовлю ребенка к мрачному миру".
Сакснийт остерегается ходить одна в темноте.
Нередки случаи, когда она просит супруга или кого-то из охранной сети позвонить в определенное время. Если телефон не отвечает, нужно реагировать.
Среди притесняющих есть и женщины. Правда, по статистике их значительно меньше, чем мужчин.
Руководитель Юго-Восточного отделения полиции Хельмер Халлик признает, что бывают ситуации, когда он из-за угроз отправляет к Сакснийт патруль.
"Самое важное — не прятать голову в песок. Терапевты нормализуют опасность. Нужно быть адекватными, — считает он. — И обо все этом нужно говорить. Серьезности дела не чувствуют".
Говорившие с Eesti Päevaleht терапевты подтверждают, что опасность перегорания в этой должности велика. Тем более важны охранная сеть и рабочее консультирование.
"Если бы у меня не было своей команды, — размышляет Сакснийт, — То я эту работу делать не смогла бы".
Использовали тактику бомбардировки
Это произошло пару лет назад. В звонках с угрозами обещали причинить зло семье юриста Мерле Альбрант. Угрожающий никогда не говорил точно, что он собирается сделать, но предупреждал, что юрист должна быть осторожна. Потому что звонящий точно знал, где живут Альбрант и ее семья.
Альбрант — юрист с десятилетним опытом работы, которая среди прочего работает в Центре по правам человека и консультирует обратившихся в опорные центры. Она защищает их интересы в суде. Недавно Альбрант удостоилась за свою работу награды от президента за профилактику насилия.
Мужчина, который ей угрожал, бил свою жену и ее родственников. Альбрант почувствовала, что и ее жизнь в опасности и что угрожающий действительно способен прийти и распустить руки.
"Все то, что и как он говорил, показывало, что он проделал предварительную работу, выяснил факты, которые вообще не относились к делу".
Звонков поступало так много, что Альбрант заблокировала номер.
"Он пытался позвонить десятки раз в день", — говорит Альбрант. Тактика бомбардировки.
Однажды, когда мужчина опять ей угрожал, Альбрант была не одна, кто-то еще это слушал — он стал свидетелем. Альбрант давала показания об этом в полиции, эпизод добавили в уголовное производство.
В нападениях нет ничего необычного. "Как представители жертв мы все время подвергаемся нападениям и угрозам, — признает Альбрант. — Применяющие насилие говорят, что если бы мы не стояли рядом с жертвами, то эти женщины не принимали бы такие решения, они могли бы лучше обговорить дела. Это избитое высказывание: представитель лжет, дурит тебе голову. Его используют, когда меня нет рядом. Пытаются заставить подписать какие-то документы".
Клевета — обычное дело. В суд пишут письма, что представитель не нравится или он предвзят.
"Зачастую на противоположной стороне люди с психопатическими или нарциссическими наклонностями. Они идут в суд выигрывать, используя какие угодно приемы. Им не нравится, когда ведут себя не так, как они хотят", — признает Альбрант.
Она хорошо знает методы нападающих: переходят на личности, начинают на улице кричать, издеваются. Поведение высокомерное, заносчивое.
Серьезны ли эти угрозы? Как это узнать? Семья Альбрант знает, где она передвигается и чем занимается. У нее есть сеть людей из опорных центров, с которыми обсудить случаи и риски. В каждом случае, делая анализ рисков, нужно помимо жертвы думать и о своей безопасности.
Боялась ли Альбрант когда-нибудь по-настоящему? "Из-за этой работы да. Насколько я говорила с коллегами, все боялись. Применяющие насилие стараются выяснить адреса приютов, получить информацию. Я никогда не знаю, на что они способны".
