”Чтобы не выпендривался”. Уволенная главред ETV+ о причинах ухода и сложностях работы

Руководство государственного телевидения Эстонии объявило об увольнении главного редактора русскоязычного телеканал ETV+ Дарьи Саар, возглавлявшего его с момента запуска в 2015 году. Ее обязанности с 25 мая будет исполнять член правления Эстонского национального телерадиовещания (ERR) Урмас Ору, генеральным продюсером собственных программ ETV+ станет Ханнела Липпус. О том, как делать телевидение для русских в Эстонии, и почему ее работа не устраивала руководство, Дарья Саар рассказала в интервью ”Спектр.Пресс”.

— Стала ли отставка неожиданностью?

— В принципе нет. Год назад пришел новый совет директоров, он объявил новую программу развития всего медиа-концерна. И с какого-то момента русскоязычные редакции под эту новую концепцию тоже стали подводить. У нас три русскоязычные редакции: ETV+, Радио 4, сайт Rus.ERR.ee. У ETV+ самый большой бюджет из них, он больше всего влияет на судьбу холдинга, на все организационные и производственные процессы. И поэтому, наверно, работу его было решено привести к общему знаменателю.

Фактически власть на телеканале ETV+ была в руках самой редакции — редакторы решали, какие продюсеры с ними будут работать, какие корреспонденты. А сейчас новая структура такая, что программные [решения] по сути отдаются Совету директоров.

Оба человека, которые будут заниматься каналом, не являются русскоязычными. Но производить контент для русскоязычной публики должен все-таки человек, который является частью этой аудитории. Иначе это противоречит самой мысли создания этого канала. Потому что, когда он создавался и подписывался со мной договор, был очень четкий месседж, что вот вы русские в Эстонии, вы часть общества, вас тут одна четверть. И вы создаете свой канал. Вы сами учитесь выстраивать все процессы, все отношения с аудиторией.

ETV+ была структура, которая была полностью создана этим национальным меньшинством. И нынешние перестановки все это смысла лишают. Теперь у нас есть грамотный эстонский менеджмент, который знает, как надо и это воплощает.

— Канал был создан на фоне событий в Крыму и на Украине…

— Абсолютно.

— Да и власти Эстонии говорили, что хотят с помощью этого канала достучаться до русскоязычной аудитории. Как вам кажется, удалось вам это?

— Да, я считаю, что удалось. В этом нет никаких сомнений, если хотя бы посмотреть на реакцию общественности, коллег из русскоязычных изданий, которая последовала за объявлением об этих перестановках. Это реакция непонимания ситуации: почему, зачем вдруг, если вы отдаете этот канала национальному меньшинству, надо назначать якобы более эффективного менеджера?

И сейчас все требуют конкурса, чтобы новый главный редактор был выбран именно на его основе, чтобы этот человек принадлежал к этой социальной и этнической группе. Этого требуют простые зрители, коллеги по цеху, политики.

— В чем основная трудность для СМИ, чтобы завоевать популярность у русскоязычного населения Эстонии?

— Его столько раз уже обманывали и власть, и СМИ. Уже прошла точка невозврата, когда эти люди потеряли надежду на какое-то человеческое отношение. Это и 91-й год, когда им сказали: нет, ребят, вы какие-то не такие, что-то в вас не то. С самого начала была такая политика отторжения, когда ты должен доказать, что ты чего-то значишь в этом обществе, ты лоялен. Надо доказывать, что ты не верблюд. И это ”Бронзовый солдат”, наконец.

— И как же вы начали выстраивать отношения с такой аудиторией?

— Мы площадка, которая не ангажирована, которая в отличие от других СМИ в Эстонии не обслуживает ничьих интересов. Плюс мы такие пионеры-энтузиасты, мы за журналистику, чтобы это было такое зеркало души. И нам это все в кайф, и мы это все делаем, в этом теледоме ночуем.

Конечно, если людям 25 лет говорили одно, а потом вдруг — вот вам ваше телевидение… У людей нет гражданства, они фактически не являются частью этого общества, они и на социальной лестнице находятся ниже, занимают профессии обслуживающего персонала. Какое телевидение, зачем?

Поэтому это задача была из серии ”давайте сделаем невозможное”. Можно долго спорить о моей кандидатуре, должна ли была я возглавить канал. Но сегодня все это разговоры, сегодня результат есть. Три года канал успешно работает, его показатели эфирного рейтинга на подъеме, в интернете очень быстро растущие цифры, в социальных сетях мы лидеры.

— Кстати про рейтинги. По данным на февраль 2018 года, рейтинг вашего канала 0,9%. Однако российские каналы — и ПБК, и РТР-Планета и НТВ-Мир — по-прежнему опережают ETV+. С чем это связано?

— Это же телевидение! Рост идет, даже несмотря на то, что, как говорят, телевидение — не популярно, телевизоров нет. За то время, что ПБК потерял в Эстонии 0,6% своей доли, ETV+ нарастил 0,3%. Но давайте сравним наполнение сетки программ. По-моему, в прошлом году российский бюджет дал Первому каналу — сколько? 270 миллионов рублей? А ETV+ на создание собственных программ получает 1 млн 700 тыс. евро. При этом он своими программами должен закрыть всю сетку.

И дело даже не в деньгах: несмотря на эту разницу идет медленный, но рост аудитории. Если спросить у специалистов, которые занимаются телевидением, телеканал строится не менее пяти лет.

И на эти постоянные манипуляции с цифрами — ”у вас маленькие рейтинги!” — я уже хочу спросить, а в каком месте они у нас маленькие?

ПБК вообще теряет своего зрителя. РТР наращивает силу, предлагает новости человеку, который хочет получать их из России, кому нравится эта повестка дня, он хочет услышать из телевизора подтверждение своих мыслей. А человек, который хочет увидеть местные новости, лица местных людей, дискуссию о местной жизни смотрит ETV+.

— Но можно ли это изменить? Что надо сделать, чтобы те, кто сейчас включает ПБК или РТР-Планета, стали получать информацию от канала ETV+?

— В их жизни должно произойти что-то такое, чтобы они начали искать новые источники информации, какой-то новый смысл. Какого уровня это должен быть когнитивный диссонанс, мне трудно сказать. Просто так в каждодневной рутинной жизни это не случится, даже если ETV+ получит бюджет в 10 раз больше и полностью перестроит свою сетку, перекупит Соловьева, Малахова — это ничего не поменяет, рейтинги не вырастут.

Этот подход: давайте, через год у ПБК заберите зрителя — очень профанский. Во-первых, через год ты ни у кого зрителя не заберешь, просто потому, что телевидение так устроено, это привычка включить, например, в 9 часов программу ”Время”. Это традиция.

Во-вторых, я знаю, о каком подходе вы говорите: давайте вы нам избирателей быстренько переформатируете… Мы активно с этим боремся. Не только мы, но и другие наши коллеги, все журналисты в странах Балтии, которые понимают, что кого-то переформатировать — во-первых, бессмысленно, а во-вторых, неинтересно, для журналистов в том числе.

— Есть ощущение, что ETV+ в нынешнем виде заканчивается?

— Я не хочу звучать пафосно и говорить: ”Ну вот, все”. Но у меня нет уверенности, что человек, который чисто технически будет руководить, будет в постоянном контакте с журналистами и будет обсуждать с ними весь эфир.

— Но, с другой стороны, по вашим словам получается, что потолок аудитории для ETV+ в любом случае есть, и его не перепрыгнуть?

— Можно перепрыгнуть, но нужна последовательная работа. Телевидение — это привычка. Ты должен каждый день выдавать контент в привычное время в привычной форме и желательно с одними и теми же ведущими. Это выработка привычки.

Когда мы сейчас были вынуждены оборвать показ турецкой теленовеллы ”Украденная жизнь” (которая мало имеет отношения к журналистике), публика просто негодовала, писала, что мне должно быть совестно. Это говорит о том, что люди это смотрят, выделяют час своего времени на просмотр.

— Какие задачи будут ставиться теперь перед новым руководством канала?

— По сути, у нас Совет директоров (Эстонской общественной телерадиовещательной корпорации — прим. ”Спектр.Пресс”) — и есть руководство канала, причем очень номинальное. У нас нет человека, который будет отвечать за содержание. Есть человек, который составляет сетку передач, и человек, который отвечает за производство передач.

При этом человек, который отвечает за производство передач, не владеет русским языком, не знает аудитории и не понимает, какой контент он делает. То есть он чисто технически знает, как делается эстонское телевидения, и это все.

А эстонское телевидение и телевидение на русском языке — это прямо две большие разницы. Если просто перевести эстонское телевидение на русский язык и давать его в эфир, это абсолютно не привлечет зрителя, мы уже пробовали это с некоторыми передачами. Зритель абсолютно никак себя в них не видит, это не находит вообще никакого отклика у русского человека в Эстонии. Вот и все.

— А нет ли чувства, что властям просто надоел этот проект?

— Давайте мы просто на корню прекратим, что это властям надоело. Есть такие слухи, что ETV+ — политический заказ, который кончился. Но на самом деле политического решения такого не было, политические партии в таком же недоумении, с таким же знаком вопроса в глазах — что же произошло?

— Но вот, например, социальную рекламу власти на русском языке дают не на ваш канал, а на ПБК.

— Рекламу на ПБК покупает Центристская партия. Там прописано, что вот столько-то времени в передаче мы рассказываем о достижениях города Таллина. И это рассказывается в стилистике газеты ”Правда”: наш дорогой председатель горсобрания разрезал ленточку, перевыполнил план, обнял ребенка. Это просто партийное телевидение.

— Если бы не это, может и вас бы больше людей смотрело?

— Нас смотрят! Но просто как можно за три года долю 5,4% перенести с одного канала на другой? Это просто невозможно с точки зрения телевидения.

— Получается странная ситуация. Канал на подъеме, приобретает все большую аудиторию, но мотивация этих перемен — не политическая. Но какая тогда может быть мотивация?

— Экономическая, минимизировать издержки. Наше производство — дороже, если смотреть на единицу зрителя.

— То есть причина — оптимизация расходов?

— Оптимизация расходов, приведение телеканала, который привык действовать независимо, к тому, чтобы он действовал, как принято в медиахолдинге, не выпендривался.

— ”Не выпендривался” — это серьезное заявление. Получается, закрывают единственный канал, который делали русскоязычные для русскоязычных, и на который здесь, в Латвии, многие смотрели с завистью.

— Я думаю, это ключевое слово во всей этой истории — ”зависть”…

— Эстонские менеджеры смотрели на вас с завистью?

— Ну это опять же очень громкое заявление. Если спросить вторую сторону, она может сказать — ну они вообще возомнили о себе, рейтинг 0,9%, а они про зависть. Но хотя если мы посмотрим показатели по онлайну, у нас рост 50%, а у телеканала ETV — минус 2%.

— Такого канала, как ваш, во всем регионе Балтии больше нигде нет. Вам кажется, опыт его создания был успешным? Или, чтобы достучаться до русскоязычной аудитории нужны другие методы?

— Для того, чтобы достучаться до аудитории, надо дать ей потихоньку привыкнуть, оттаять, поверить, что тебя не кидают в очередной раз, и просто дать людям это спокойно, не требовать от них все время этой лояльности. Потому что политики говорят: смотрите ETV+, это будет показателем вашей лояльности. А им на это отвечают: нет, мы будем смотреть ПБК, лишь бы против быть.

Посмотрите на Финляндию. Там телеканал на шведском языке — это просто must be. Есть у тебя второй госязык, нет — люди должны иметь возможность рефлексировать, общаться, обсуждать на своем родном языке.

А если мы посмотрим на [эстоноязычный] канал ETV с точки зрения интеграции. Мы в независимой Эстонии 27 лет, да? Сколько на этом телеканале ведущих с русским акцентом? Корреспондентов с русским акцентом? С корнями русскими, украинскими, армянскими, хоть какими инородными? Их ноль. А почему? Потому что их там никто не ждет. Да, они есть в качестве техников, ассистентов режиссера или режиссера, и они в основном не выступают. В менеджменте медиахолдинга никого русских людей нет.

Вот была редакция русскоязычных людей, которая все решала. Вот и ответ на ваш вопрос.